версия для печати
Новости МЦР|Новости сайта|Подписаться на новости|Юбилейный год Рерихов – 2024

Выступления на пресс-конференции Международного Центра Рерихов «Преднамеренное разрушение общественного Музея имени Н.К.Рериха:
итоги и последствия» 30.01.2018

А.В. Стеценко, вице-президент Международного Центра Рерихов

Во-первых, я благодарю всех, кто пришел на нашу пресс-конференцию. Сегодняшняя пресс-конференция проходит в памятные для нас дни: во-первых, 25 лет назад ушел из жизни Святослав Николаевич Рерих, основатель нашего Музея, который в 90-х годах безвозмездно передал наследие своих родителей – Николая Константиновича и Елены Ивановны Рерихов в Россию для создания общественного музея. И вторая дата, которая явилась побудительным мотивом для нас для проведения этой пресс-конференции, – тот момент, что прошло уже 9 месяцев, как Государственный музей Востока при поддержке Министерства культуры и спецподразделений 28 и 29 апреля захватил Усадьбу Лопухиных и все имущество Международного Центра Рерихов. И только недавно, фактически – 15 января, нам удалось посетить усадьбу, несмотря на все наши требования, и то в рамках исполнительного производства. И мы воочию убедились, какой разрушительной силе уничтожения был подвергнут наш общественный Музей, все имущество, что, конечно, вызывает у нас огромное возмущение. И мы приняли решение довести до широкой общественности те безобразия, которые творятся в этой усадьбе.

Самый важный момент в этой ситуации заключается в том, что весь этот захват был незаконным. 28 и 29 апреля еще не вступили в законную силу решения суда о выселении Международного Центра Рерихов. Они вступят в законную силу только через 5 месяцев. А захват был осуществлен. Захват имущества Международного Центра Рерихов был произведен без всякого решения суда, которого не имеется до сих пор. Но мы были лишены и 9 месяцев не имеем возможности пользоваться нашим имуществом. И самое интересное то, что 29 апреля 2017 года Главное следственное управление МВД России под предлогом проведения следственных действий по Мастер-банку передало Государственному музею Востока строения и имущество, находящееся в них, в оперативное управление. Таким образом, у меня лично возникает вопрос: или руководители Государственного музея Востока являются внештатными сотрудниками МВД в данном вопросе захвата имущества, или МВД просто покрывало незаконные действия чиновников Министерства культуры.

Но перед тем как перейти к конкретным доказательствам всех этих безобразий, хотелось бы вкратце напомнить предысторию этого вопроса. Мы знаем, что в 90-е годы [XX века] Святослав Николаевич [Рерих] передал наследие своих родителей в Россию при выполнении государством двух условий. Первое: он передавал наследие для создания общественного музея. И второе – для создания музея в Москве должно быть предоставлено место. Выполнение первого условия он обозначил в своей знаменитой статье «Медлить нельзя!». Этот материал сейчас перед вами, он опубликован в июле 1989 года в газете «Советская культура», где владелец наследия так и обозначил, что наш Центр-Музей, который обещали ему создать, должен быть в статусе исключительно общественной организации, вне подчинения Министерству культуры «и, тем более, Музею Востока». Это первое условие. По этому поводу было принято Постановление Совета Министров о том, что создается общественный Центр-Музей как основная база Советского Фонда Рерихов, и в этом Постановлении были даны указания Мосгорисполкому о предоставлении помещения. Буквально через несколько дней выходит Распоряжение Мосгорисполкома о передаче для размещения общественного Центра-Музея усадьбы Лопухиных. В этом Распоряжении четко написано, что Правительство берет на себя ответственность за воссоздание главного дома усадьбы, в котором должен быть размещен Музей. Буквально некоторое время спустя Правительство утверждает план воссоздания и приспособления усадьбы Лопухиных под нужды общественного Центра-Музея.

Статья «Медлить нельзя»	Постановление Совета Министров	Распоряжение Мосгорисполкома	План по воссозданию усадьбы

И надо сказать, что с тех 90-х годов и до момента захвата Международный Центр Рерихов добросовестно выполнял свои обязательства по воссозданию усадьбы. Но не только по воссозданию усадьбы. Хотелось бы отметить два момента. Первый: Центр выполнил обязательства, данные Святославу Николаевичу Рериху. В усадьбе Лопухиных был создан общественный Музей, который открыл свою экспозицию 12 февраля 1993 года, а годом ранее, как только прибыло Наследие из Индии, начались передвижные выставки. Покажите, пожалуйста, залы – мы не будем на этом останавливаться. Вот такой Музей был создан коллективом Международного Центра Рерихов (МЦР) под руководством Л.В.Шапошниковой, при широчайшей поддержке общественности.

	Залы Музея

	Воссоздание усадьбы Лопухиных

МЦР выполнил свои обязательства, данные государству, и по воссозданию усадьбы Лопухиных. Вы сейчас видите перед собой строение, которое мы получили, – это полуразрушенное здание, и то, что при поддержке меценатов и при поддержке широкой общественности Центр смог воссоздать и привести в первозданный вид. За это Международный Центр Рерихов получил признание не только в России, но и за рубежом. МЦР был награжден Национальной премией в номинации «Реставрация». Был награжден премией Евросоюза за сохранение культурного наследия Европы с награждением Центра Памятным знаком и Грамотой «Европа Ностра». Центр был отмечен и наградами российского государства. Достаточно сказать, что Президент Российской Федерации дважды отметил Генерального директора Музея значительными правительственными наградами. Первая – в 2006 году – орден Дружбы, «за сохранение наследия Рерихов и развитие музееведения». И в 2011 году – орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Надо сказать, что эти награды были вручены лично министрами культуры. Первую приезжал вручать министр культуры А.С.Соколов, вторую награду приехал вручать министр культуры А.А.Авдеев. Хотелось бы отметить слова А.А.Авдеева, которые он сказал, вручая награду Людмиле Васильевне: «Спасибо Вам за то, что многие годы Вы развенчиваете всякие небылицы о жизни и творчестве этой необыкновенной семьи, собираете и боретесь за их Наследие, разъясняете философскую систему Рерихов. За то, что в наше непростое время имеете мужество бороться за культуру». Это он сказал в 2011 году.

Оценка реставрации усадьбы Лопухиных	Л.В. Шапошникова	Вручение наград министрами культуры РФ

Надо сказать, что достижения Центра в вопросах сохранения Наследия Рерихов, конечно, колоссальные. Я приведу некоторые цифры.

1. При помощи меценатов в Россию было возвращено около 400 полотен Рерихов и подарено Общественному Музею.

2. Общественный Музей за 25 лет провел более 600 выставок в России и других странах.

3. Было издано более 250 наименований печатной продукции общий тиражом более 500 тыс. экз. книг из наследия Рерихов и о Рерихах.

4. Издается ежеквартальный журнал «Культура и время».

5. Выпускаются научно-популярные фильмы.

6. Идет интенсивная научная работа (ежегодные конференции, в МЦР действует ученый Совет, проводятся семинары, лекции и др. мероприятия).

Я наберусь смелости и могу сказать вполне определенно и ответственно, что ни один из государственных музеев, в которых хранится наследие Рерихов, и близко не подошел к тем достижениям, которые имеет Международный Центр Рерихов перед Рерихами и Россией.

Тогда возникает вопрос: что же случилось, что с приходом нового министра культуры в 2012 году началась кампания по преднамеренному разрушению общественного Музея, ликвидации Международного Центра Рерихов и захвату Наследия? Я понимаю, время очень коротко, поэтому некоторые этапы я для вас приведу очень кратко.

Основной захват начался в 2015 году после ухода из жизни в августе Л.В.Шапошниковой. А еще чуть ранее ушел из жизни Е.М.Примаков – давний наш друг, попечитель и член Правления Международного Центра Рерихов. Эти две личности были очень серьезным сдерживающим фактором для уничтожения Музея.

	Письмо Мединского мэру Москвы

Далее. После этого начинается кампания по дискредитации МЦР, захвату усадьбы, разрушению общественного Музея и ликвидации МЦР. Приведу некоторые факты. Будьте добры, покажите, пожалуйста, письмо министра культуры мэру Москвы. В этом письме В.Мединский пишет в сентябре, если не ошибаюсь, 2015 года о том, что он собирается выполнить волю С.Н.Рериха и просит с этой целью передать в федеральную собственность усадьбу Лопухиных. Это не соответствует действительности, потому что воля Святослава Николаевича, как я вам сейчас продемонстрировал, была выполнена.

В феврале 2016 года Министерство культуры проводит коллегию, на которой принимается решение создать на фондах и в помещении общественного Музея государственный музей как филиал Музея Востока. Москва передает усадьбу в федеральную собственность, Росимущество тут же стремительно передает ее в оперативное управление Государственному музею Востока, который сразу же начинает процедуру расторжения договоров безвозмездного пользования усадьбой Лопухиных. Подаются иски в Арбитражный суд в 2016 году о выселении. Учитывая, что исковое заявление не было подкреплено никакими доказательствами нарушения Международным Центром Рерихов своих обязательств перед Правительством о содержании и использовании усадьбы, Министерство культуры подключается и проводятся внеплановые проверки Мосгорнаследием и Росимуществом. Это при том, что буквально несколько месяцев ранее Мосгорнаследие проводило плановую проверку и никаких замечаний не обнаружилось.

В ходе проверки начинают «всплывать» потрясающие факты: оказывается, на территории усадьбы зарегистрировано около 17 коммерческих организаций, а это уже компромат, можно сказать, для расторжения договора. Мы об этом ни слухом ни духом не знали. Ну и, соответственно, находятся факты, которые якобы свидетельствуют о неудовлетворительном состоянии усадьбы. В то же время все данные, все свидетельские показания Международного Центра Рерихов, вся документация не берется судом во внимание. Даже не берется во внимание Экспертное заключение ведущего специалиста по реставрации, почетного реставратора, о том, что усадьба в Москве является по содержанию и состоянию одной из лучших. Суд отказывает МЦР в проведении судебной экспертизы. Нас вообще лишили права на защиту! И принимается решение о расторжении договоров и выселении. Это март 2017 года.

Что же произошло? Не вступило решение в законную силу, потому что Международный Центр Рерихов обжаловал его, но происходит захват усадьбы Лопухиных, всего имущества Музеем Востока. Это был очень интересный момент, я думаю, что вы об этом знали, слышали, но я вынужден вкратце сказать. В ночь, около 21 часа, 28 апреля директор Государственного музея Востока со своими сотрудниками, при поддержке специальных подразделений без опознавательных знаков меняет охрану МЦР, они врываются на территорию и пытаются завладеть всеми зданиями. Но учитывая, что в это время на территории находилось большое количество сотрудников МЦР (проходил концерт болгарского пианиста), им не удалось захватить усадьбу. МВД, к сожалению, которое вызвал Международный Центр Рерихов, проявило пассивность в этом отношении. Мы вынуждены были пойти на некоторый компромисс, но мы добились, чтобы на территории усадьбы осталась и охрана Международного Центра Рерихов, и, таким образом, к утру 29 апреля на территории остается охрана Государственного музея Востока, охрана Международного Центра Рерихов, а все помещения, двери в строения опечатаны. То есть Музей Востока не выполнил задачу захвата. Поэтому 29 апреля после обеда появляется Главное следственное управление МВД России, которое своим решением передает строения и имущество на ответственное хранение Государственному музею Востока. Действительно, возникает вопрос: на каком основании? Эти вопросы все оспариваются, и наши адвокаты будут на эту тему говорить, но это длительный и серьезный процесс, учитывая состояние нашей судебной системы. Я на этом останавливаться не буду.

Девять месяцев нас не допускали в усадьбу. Постоянно до сегодняшнего дня все девять месяцев там дежурят наши сотрудники. Их нельзя убрать оттуда. И я не имею на это морального права. Почему? Потому что там находится их имущество, находятся личные вещи. Учитывая все данные, фото и видеосъёмку на протяжении всего этого времени вывозилось имущество Международного Центра Рерихов с территории усадьбы. У нас имеются для этого все доказательства. Нас не пускали. Мы только смогли зайти на территорию усадьбы, когда началось исполнительное производство по выполнению решений суда об освобождении имущества МЦР, то есть вывоза его из усадьбы Лопухиных. Вы представляете? Только 15 января! И когда наши сотрудники зашли туда с приставом (пристав еще в то время был вполне самостоятельным) и на возражения государственного музея он все-таки потребовал открыть помещения, мы впервые увидели ту разруху... Я бы назвал это просто вандализмом, что совершили сотрудники учреждения культуры – Государственного музея Востока. Были взломаны двери, вскрыты сейфы, двери – замки прямо выворачивали, где не могли найти ключи. Имущество было свалено в несколько комнат, вот так, все вперемешку, мебель разорвана, разобрана, разбросана. Если мебель кто-то разбирает чужой, она уже не подлежит восстановлению. Это делали не мы, как собственники, обязанные вывезти имущество. Это делала чужая организация.

Я не буду подробно на этом останавливаться. Мои коллеги из Музея об этом подробно расскажут и представят вам факты. Но я хотел бы только сказать о некоторых моментах по личному имуществу. Ну какое отношение личное имущество имеет к следственным действиям по Мастер-Банку, вот скажите мне? С мая сотрудники писали. Ведь это же было внезапно, ночью, люди вечером ушли с работы – утром их не пустили. Многие проработали более двадцати лет. Конечно, это общественная организация, привозили с собой принтеры на работу, свои личные вещи и так далее. И обратились, сразу пошли письма в Музей Востока с просьбой вернуть. Нет. Музей Востока отделался отписками. И только благодаря тому, что терпение сотрудников кончилось, начали обращаться в суды, тогда только началась выдача имущества. И то не все. Через суд. И обнаружилось, что многие вещи отсутствуют. Ценные иконы в серебряном окладе, дорогостоящие подарочные книги, скульптурные композиции, паспорта сотрудникам до сих пор отдать не могут, свидетельства о браке и рождении. Мой личный паспорт заграничный я получил только через иск в суд в январе этого года. На каком основании, хочу спросить я руководство Министерства культуры? Деньги пропадают. Сейф у меня несгораемый, там лежали паспорта и другие документы, когда зашли в мой кабинет 15 января, обнаружили его вскрытым. Почему?! Возмущение переполняет, но тем не менее надо все-таки себя сдерживать.

Я продолжу свое выступление. Началось производство о нашем выселении. Вот вчера мы встречались с приставами и с представителями Музея Востока. И знаете почему? Они нас торопят, говорят: давайте быстрей, быстрей, быстрей. Ради бога, мы готовы вывозить свое имущество, но решением суда вы должны допустить нас в помещения, чтобы вывезти. Учитывая, что произошло, давайте так: вы владели имуществом 9 месяцев? Владели. А мы вывозим. Вот давайте, вы нам передавайте, а мы будем составлять акты, подписывайте, мы будем вывозить. Нет, они отказываются подписывать акты. Тогда я, как руководитель организации, сказал: я отказываюсь вывозить это имущество. Как так? Это не та классическая ситуация, когда собственник, получая решение суда о выселении, собирает свое имущество и вывозит, выезжает с ним. Нас выгнали, за нас что-то кто-то собрал, а теперь нас заставляют без подписания документов выезжать. Этого не будет.

Это что касается имущества и усадьбы. Но самый главный вопрос, конечно, – это захват Наследия. Напомню вам только некоторые даты. Мое время заканчивается, я постараюсь побыстрее. 2015 год. Министерство культуры требует от прокуратуры, чтобы оно изъяло у Международного Центра Рерихов Наследие из «чужого, незаконного владения», мотивируя тем, что МЦР незаконно владеет Наследием. Пять раз прокуратура проверяла Международный Центр Рерихов, и не сделала такой вывод. Возникает вопрос: если Министерство культуры считает, что МЦР незаконно владеет Наследием, есть вполне цивилизованный способ – подавайте иск в суд, в суде доказывайте свои права и забирайте. Нет. Министерство культуры не пошло с иском в суд. Зачем? У него нет никаких доказательств прав собственности. Поэтому 29 апреля и был захвачен Музей. Далее, вскоре после захвата, министр культуры вот что заявил с трибуны Государственной Думы, цитирую сообщение РИА-Новости от 17 мая 2017 года: «Поверьте мне, картины Рериха и его творческое наследие не только не пострадают, но, наконец, вернутся в лоно Российского государства, которому, собственно, Рерихи это и завещали». Я дословно сказал цитату министра культуры. А теперь хочу представить доказательства того, что министр и здесь лжет.

Пожалуйста, первое – представляю письмо Святослава Николаевича Рериха Президенту Российской Федерации от 26 апреля 1992 года, где четко написано о том, что Святослав Николаевич просит Президента оказать помощь вернуть из Министерства культуры ту часть Наследия, которое оно незаконно удерживает, и передать ее Международному Центру Рерихов.

Второй документ – письмо Святослава Николаевича Рериха мэру Москвы Ю.М.Лужкову, тот же 1992 год, где он четко пишет, что: «…В 1990 году я передал наследие моих родителей Международному Центру Рерихов (бывшему Советскому Фонду Рерихов), почетным президентом которого я являюсь. <…> …Я хотел бы просить лично Вас оказать помощь в передаче усадьбы Лопухиных <…> на баланс или долгосрочную аренду с правом субаренды Международному Центру Рерихов». Это говорит владелец Наследия.

Далее. Письмо Святослава Николаевича Рериха рериховским организациям России и других независимых государств. Можно приводить и другие документы, где Рерих четко выражает свою мысль, что он Наследие передал для Международного Центра Рерихов.

Письмо С.Н. Рериха президенту РФ	Письмо С.Н. Рериха мэру Москвы	Письмо С.Н. Рериха рериховским организациям России

Но что теперь делает Министерство культуры после захвата? Вы понимаете, определенно могу сказать с полной ответственностью о том, что Министерство культуры в лице министра и особенно первого заместителя его, господина Аристархова, принимает все меры к тому, чтобы ликвидировать организацию. Первая попытка была предпринята в 2016 году, когда по требованию Аристархова Министерство юстиции проверяло МЦР на предмет экстремизма. Организацию, которая ведет такую успешную культурную деятельность, хотели превратить в экстремистскую организацию.

Второе доказательство: отзыв прокатного удостоверения на фильм «Зов Космической эволюции» по причине того, что там распространяется свастика. Мы показывали несколько секунд фрагменты хроники в рамках победы советского народа в Великой Отечественной войне на фоне пророческих картин Николая Рериха. Два момента. А почему, собственно, нас хотели признать экстремистами? Да потому что, когда организация признается экстремистской, тогда все имущество конфискуется, без всяких доказательств в этом. Но это не получилось.

Далее. Сейчас Министерство культуры, и я имею полные доказательства этого, сейчас я вам докажу, пытается ликвидировать организацию из-за невыполнений требований регистрирующего органа. Какие это требования? Вот возьмем, к примеру, устав Международного Центра Рерихов. Один пример: в мае 2017 года Министерство юстиции утверждает устав Международного Центра Рерихов с изменениями. Что же случилось, когда через два с небольшим месяца мы получаем предупреждение Министерства юстиции о необходимости вновь внести изменения. Это требование господина Аристархова. В это время и Хамовническая прокуратура на основании многочисленных писем Аристархова пытается опротестовать устав Международного Центра Рерихов даже в суде. По этому поводу в конце августа был подан административный иск Хамовнической прокуратурой на предмет того, чтобы заставить Международный Центр Рерихов внести изменения в устав. Вы знаете, даже судья вышел из себя и вынужден был заявить: «Да что же такое? Вы сначала устав утверждаете, через несколько месяцев Минюст пытается опротестовать, и в это же время прокуратура по другим, своим основаниям, тоже пытается опротестовать этот устав». Я не буду долго на этом останавливаться, скажу, что судья закрыла это административное дело. Но мы выполнили требование Министерства юстиции: 8 октября мы провели в прошлом году внеочередную конференцию и еще раз пересмотрели, почистили, казалось бы так, что вот теперь мы выполнили требование Министерства юстиции. Каково же было наше удивление, когда в ноябре мы получаем уведомление о том, что Минюст не принимает наши изменения и выдает совсем другие требования, нежели были в предупреждении. В это время прокуратура рассматривает новые письма господина Аристархова, в котором Минкульту не нравится наше название и многие другие вопросы. Возникает вопрос: какое отношение имеет Министерство культуры к уставу общественной организации, которая ему не подчинена?

Мы и в этот раз пересмотрели наш устав. Мы его готовили все новогодние праздники. 8 января провели еще одну внеочередную конференцию. Уже постарались все внести. Сдали Министерству юстиции и еще не получили решения. Но если нам Министерство юстиции отказывает и в этот раз, то это прямой путь к неоднократному невыполнению требований Министерства юстиции. И что, нас будут ликвидировать за невыполнение требований Минюста?

Я заканчиваю свое выступление, хочу только сказать: мы имеем беспрецедентный случай, когда руками Министерства культуры разрушается, уничтожается культурная организация, общественный Музей имени Н.К.Рериха, созданный великим нашим соотечественником. Никаких оснований для этого нет. Никаких! Даже если, мы, конечно, не ангелы, где-то когда-то мы ошибаемся, где-то допускаем какие-то упущения. Но все это можно было решать в спокойном нормальном режиме. Мы со всеми министрами культуры находили общий язык. У нас были противоречия, но мы все их решали с пользой для России. Можно привести массу примеров. Только не с этой командой, которая полностью взяла курс на ликвидацию и разрушение нашего Музея.

Музей уже разрушен. Вы понимаете, Музей уже разрушен! Их не остановили и пророческие слова С.Н.Рериха о том, что «разрушение Музея есть разрушение страны». Сейчас стоит вопрос: будет МЦР или не будет МЦР? Конечно, их действия понятны: убирая единственного свидетеля, устраняя это препятствие – нет потерпевшего, значит, нет и ответственного. Вот что творится сейчас в России, и я ставлю вопрос: а существует ли в России правовая система, которая способна защитить такую общественную организацию, как наша? Я думаю – нет. И пример этого – наша история. Спасибо за внимание.

Ведущая

Я передаю слово Илье Георгиевичу Шаблинскому, члену Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Пожалуйста, Илья Георгиевич.

И.Г. Шаблинский, член Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, доктор юридических наук, профессор

Спасибо. Уважаемые коллеги, меня и нескольких моих коллег, членов Совета по правам человека – Ивана Засурского, Людмилу Алексееву, эта история очень серьезно тронула. Несколько слов о том, как Совет подключился к разрешению вот этой тяжкой проблемы. В начале прошлого года Л.М.Алексеева собрала нас у себя и просила разобраться: Иван Засурский был, я и Михаил Федотов, председатель Совета. И мы за это время, примерно за полгода, просмотрели большое количество документов, были в Музее, говорили с десятком разных людей, были в силовых структурах, говорили с людьми из Администрации Президента, и определенные выводы у нас сложились. Я могу сказать, что да, я люблю картины Николая Рериха, я был несколько раз в этом Музее за эти 25 лет, до этих всяких проблем. Мне нравятся также картины Рокуэлла Кента и мне кажется, что это та часть нашей национальной культуры, которая оказала влияние на культуру мировую, – и в философском плане, и в плане влияния традиций живописи. Это как раз тот случай.

Вот некоторые выводы. Действительно, Святослав Николаевич просил государство, чтобы его наследием занималась общественная организация. Это принципиальная позиция. И это позиция его отца, Николая Рериха, у которого были очень сложные отношения с тогдашним государством, атеистическим государством, и он знал, насколько оно может быть агрессивным. Из его работ мы можем судить, что любое государство может вести себя агрессивно. И неатеистическое тоже. Это была принципиальная позиция, государство ее приняло и, в общем, относилось к ней с уважением на протяжении пятнадцати примерно лет. А различные Правительства российские выражали так или иначе почтение общественной организации, которая организовала Музей, сотрудничали с ней, в общем, это было совершенно конструктивное сотрудничество, о котором Александр Витальевич говорил, вот мы таких фактов получили множество: да, были и государственные награды, признание. Это крупнейший общественный музей в России. Крупнейший! У нас есть несколько общественных музеев – они маленькие совсем. Мы пытались сравнивать – у нас есть там музей мыши, музей водки… В общем, это был крупнейший общественный музей и занимавший красивые большие здания в центре Москвы, которые были переданы, правда, в полуразрушенном состоянии.

За эти 15 лет мирного сосуществования, сотрудничества с государством особняки были отреставрированы меценатом, благотворителем, которого, которых Центр Рерихов нашел – много было и благотворителей, и почитателей. И это нормально, потому что Учение Рерихов – часть мирового наследия, мирового, не только российского! Здание было отреставрировано и предстало в замечательном виде. Мы с Иваном догадывались, что, в общем, это стало, конечно, соблазном. Родило соблазн, вот так мы понимаем.

С какого-то момента, надо представлять себе, изменилось государство. Изменилась группа людей, которые принимают решения. К власти пришли люди с другим сознанием. Это происходило постепенно, как мы можем судить, но вот так происходило. Да, для государства, которое предполагает, что ему можно все, что перед ним пространство произвола, имеет значение неформальный фактор. Я думал, мы думали, а почему, условно говоря, вот такого натиска, такой рейдерской атаки не было в 2014, 2015 годах?

В 2014 году, мы нашли Постановление Правительства Москвы, исторический комплекс «Усадьба Лопухиных» был передан в безвозмездное пользование Центру Рерихов на 10 лет – подпись Собянина. Еще такие добрые были отношения, вот мы думали, а почему тогда, тогда тот же министр культуры был? Ответ все-таки в том, что тогда были у Центра очень влиятельные попечители и руководители, был жив Е.М.Примаков, была жива Л.В.Шапошникова – они решали все дело. Они ушли из жизни в 2015 году, и мы видим по документам, что буквально мгновенно начинается процесс. К зданию, да, прежде всего о здании надо говорить прямо, к зданию подступаются уже серьезно и в течение 2015–2016 годов предпринимают всевозможные усилия, чтобы избавиться от совершенно ненужного юридического лица, чтобы получить все, – вот такое впечатление у нас сложилось.

В 2017 году подвернулся удачный повод. Было возбуждено уголовное дело против руководителя Мастер-банка. Этот повод был на 100% использован. Хотя все равно правовые основания отсутствовали: ну где Мастер-банк, его руководитель и вот общественный музей, которому этот руководитель помог отреставрировать здание за 10 лет до этого? Никаких оснований. Но имущество было арестовано, удобный повод. Далее мы пытались вмешаться, но что может Совет по правам человека при Президенте? Мы написали справку для Сергея Кириенко, первого заместителя Главы Администрации, где указали, что с Музеем поступают нехорошо, что все предыдущие Администрации ценили вклад этой общественной организации в культурное развитие, а вот что сейчас происходит? Мы от Сергея Владиленовича ответа так и не дождались. Но это фактически все, что мы могли сделать.

Александр Витальевич звонил, когда со зданием происходили всякие «операции», Ивану [Засурскому], мне звонил, мы чувствовали бессилие. Да, мы получали за эти годы много всяких жалоб, связанных с изъятием и незаконным изъятием имущества у разных людей, да, такое было. И мы понимаем, что собственность, крупная собственность, у нас практически никак не защищена, если говорить честно. Все решают… звучит так… силовые административные ресурсы. У нас культ силы: вот просто нравится ваш объект собственности кому-то влиятельному – проблем не будет. Суды оформляют решения исполнительных органов. Да, мы с этим сталкивались, хотя не сталкивались с тем, чтобы вот так лишали собственности общественную организацию. Такого у нас не было, да мы, собственно, в это не верили, когда писали письмо первому заместителю руководителя Администрации Президента Кириенко. Мы полагали, что он позвонит Мединскому, скажет: «Ну, ты что в самом деле? Из-за чего шум-то? Люди ходят в Музей. Чего тебе обязательно надо, чтобы это все принадлежало Музею Востока, чего ты уперся? Почему, в чем дело-то?» Но нет, он, наверное, не позвонил и вообще там другие отношения. Может быть, наш министр культуры более влиятельный человек, я допускаю это. Но, по сути, решает все та же самая сила – просто физическая, административная. Все! Мы пытались выразить нашу позицию через средства массовой информации, как могли: Иван по-своему, я по-своему. Мы в итоге должны были признать, что у нас, конечно, ресурсов несравненно меньше, чем у наших оппонентов в Министерстве культуры, которые определяют сейчас наше культурное развитие. Наверное, будут еще определять несколько лет.

Что нам остается? Знаете, что мы можем – только дать моральную и правовую оценку, ее надо давать. Вот она останется. Я не знаю… история даст когда-нибудь свою оценку.

Дмитрий Кравченко, адвокат Международного Центра Рерихов

Добрый день, дорогие друзья! Ну, конечно, прежде всего хочется сказать, что, я думаю, коллеги меня поддержат: в нашей адвокатской практике эта ситуация абсолютно беспрецедентная, уникальная и неповторимая. Потому что какое-то невероятное разорение государством общественного музея в нашей практике до этого не встречалось. Ну, представьте себе: это был крупнейший музей. Это не просто какой-то там музей водки, это было много залов, тысячи, десятки тысяч экспонатов, это огромный был музей. Те, кто в нем бывал, могут подтвердить, что это значительное достояние. И, соответственно, там была прекрасная экспозиция, в современном стиле выдержанная. И, соответственно, пока была жива Л.В.Шапошникова, которая лично от Рериха получила это Наследие из рук в руки, которое он ей вручил, соответственно, пока она была жива, видимо, никто не решался как-то подступиться, потому что все-таки наш нынешний Президент когда-то ей оказывал всяческое почтение и так далее. Сразу же после ее смерти в 2015 году, сразу же порядка 20 или даже более 20 внеплановых проверок было наслано на эту общественную организацию. Она никогда не сталкивалась с таким невероятным давлением, вы представляете, эта организация не какой-то бизнес-холдинг, который привык к таким вещам, и, соответственно, у него там целые комнаты для проверяющих органов. А здесь в течение года – 20 внеплановых проверок, которые ищут все, что можно. И в итоге, конечно, первое правовое решение, которым мы были очень сильно удивлены, – это решение суда о выселении. Потому что, вы все видели прекрасно на этих фотографиях, из какого состояния и в какое состояние Международный Центр Рерихов привел эту усадьбу. То есть это были полные развалины изначально в 90-х годах, когда усадьба была передана, и он превратил это в прекрасную, хорошо поддерживаемую усадьбу. Представьте себе – это три больших строения. Можно ли путем двадцати внеплановых проверок найти какие-то нарушения в любых трех строениях? Я не знаю… какую-то там маленькую точку плесени в подвале здания, которому уже больше века? Да, конечно, можно! Понимаете, если такую интенсивность государственной машины применять для того, чтобы изъять здание из безвозмездного пользования у общественной организации, то никаких проблем для этого не будет для государства, потому что государство располагает достаточными ресурсами. И мы, конечно, удивлены, что суд при принятии решения в первой инстанции не дал провести экспертизы, о которых мы ходатайствовали, не пошел навстречу, не рассмотрел по существу те доводы, которые МЦР заявлял достаточно активно и подробно, со ссылками на заключения специалистов. И просто практически сославшись на решения проверяющих органов, которые нельзя назвать достаточно квалифицированными и объективными, принял такое одностороннее решение без учета всех доводов. А вы все знаете, что решения судов должны быть мотивированными и оцениваться с учетом всех доводов, которые есть. Но важно обратить внимание, что это решение не вступило в силу в апреле – это очень важный юридический механизм. Юридическое решение суда вступает в силу только тогда, когда это предписывает закон. В силу оно вступило вообще изначально только в августе, когда апелляционная инстанция приняла решение. До этого решения юридически не существовало, потому что оно не вступило в силу. Более того, кассационная инстанция, третья, приостанавливала действие этого решения. И фактически его действие началось только в конце прошлого года, когда прошла уже кассационная инстанция.

Мы продолжаем это обжаловать, но тем не менее решение вступило в силу и пристав начал работать по этому направлению. И, конечно, мы в данный момент, поскольку началось исполнение этого решения, начал работать пристав, уже Государственный музей Востока вынужден был допустить нас в некоторые помещения усадьбы, в которую мы не допускались более полугода. И мы там обнаружили на самом деле шокирующие вещи, потому что там многие объекты имущества, дорогостоящего: витрины, элементы оформления, какие-то экспонаты – разрушены, разбиты, соответственно, уже становится сразу очевидным, что причинен значительный ущерб. Когда наши работники пошли обращаться в суды за изъятием личного имущества, части из этих работников была предложена компенсация. То есть уже Государственный музей Востока признал, что есть какая-то утрата имущества и выплатил за нее компенсацию. Конечно, в этих условиях, когда Государственный музей Востока более полугода владел имуществом, когда Государственный музей Востока делал с этим имуществом что хотел, когда мы видели, что его пакуют, вывозят, перемещают, – не ответственно хранит, как ему поручили следственные органы, а делает с ним все, что хочет, когда мы увидели, что часть этого имущества фактически уничтожена, разбита, естественно, мы настаивали на том, чтобы все имущество передавалось только по актам, подписываемым с двух сторон. Потому что решение суда в том виде, как оно вынесено, чтобы МЦР освободил эти здания, нам исполнить не дают, потому что мы этими зданиями не владеем. И, соответственно, пристав тоже в сложной ситуации в данном случае находится, потому что он понимает, что мы не можем исполнить решения в том виде, в каком Государственный музей Востока от нас требует. И при этом Государственный музей Востока отказывается передавать имущество нам по актам. Вот как вы думаете, что может означать отказ лица, которое владеет имуществом на данный момент и которое 6 месяцев им владело, подписывать эти акты? Почему бы оно отказывалось их подписывать, если эти акты объективны, справедливы и так далее? Не свидетельствует ли это о том, что просто люди боятся принимать на себя ответственность, потому что они понимают, что они сделали? Но это решение суда, мы продолжаем его обжаловать, но, конечно, наиболее, на наш взгляд, беспрецедентной с правовой точки зрения здесь является деятельность правоохранительных органов сразу в двух контекстах.

Значит, в первой части, это деятельность «наступательная», так сказать. Это деятельность ГСУ МВД. Как здесь уже было сказано, 28 апреля представители Государственного музея Востока с какими-то неопознанными силовыми структурами просто захватили этот музей и выставили охрану. Но поскольку у них правового основания для этого не было, нам удалось остановить этот, я прошу прощения, наезд и просто зафиксировать то положение, которое есть. То есть мы с правоохранительными органами в ту же ночь – это как уж водится, накануне праздников, пятница, вечер перед длинными праздниками майскими – мы в ночь зафиксировали состояние имущества, точнее, зафиксировали двери, их опечатали. На них поставили подписи как представители правоохранительных органов, так и нас (МЦР) и Государственного музея Востока. И, соответственно, цели, которые преследовал Государственный музей Востока, а именно: получить доступ к этому имуществу, – он достичь не смог благодаря нашим усилиям в первый день.

И что происходит на следующий день? «Ужасное совпадение», неожиданность. На следующий день приезжает Главное следственное управление МВД по Москве. И, представьте, просто на секунду представьте себе: огромный музей, это три строения, в нем находится невероятное количество, тысячи экспонатов. Приходит следователь, следственная бригада, но по каждому [экспонату] это конкретный следователь принимает решение. Составляют протокол обыска по уголовному делу, которое вообще не имеет отношения ни к этому музею, ни к этим людям, вообще касается какой-то кредитной организации, директор которой когда-то что-то жертвовал этому музею. И передают на ответственное хранение фактически конкуренту Международного Центра Рерихов, Государственному музею Востока, государственному конкуренту, передают на ответственное хранение три здания, весь музей. Ну, представляете, давайте у нас следователь придет и Эрмитаж передаст на ответственное хранение, не знаю кому еще,… Третьяковке. Но это вообще нормальный подход, как вы считаете? Причем нам были выданы протоколы, в которых не было никаких описей имущества. Вы понимаете, там ценные экспонаты, она стоят, каждая картина, больше миллиона долларов. Это огромные деньги, огромное имущество, огромная культурная ценность. И все это имущество было вот таким росчерком пера передано на ответственное хранение под предлогом этого дела. Мы, естественно, пытаемся с этим бороться и обжалуем это в судах, но было первое квазиюридическое действие, которое, на наш взгляд, достаточно незаконно, и мы продолжаем утверждать это в судах, и вызывает какие-то очевидные вопросы. С другой стороны, правоохранительные органы бездействуют.

Поэтому 28 апреля, когда всем стало очевидно, что нет никаких правовых оснований для такого самозахвата здания, первое, что мы сделали, это подали заявление о преступлении, которое называется «самоуправством». Не так важна его юридическая характеристика, но мы подали заявление. Трижды это заявление сбрасывалось на участкового уполномоченного, как водится по всем самым важным делам. Участковый уполномоченный писал что-то вроде: «Я сходил на место, мне там дали документы, что это оперативный управляющий, и я ушел. И поэтому все». Трижды прокурор отменял это решение. И после этого уже начальник Отдела участковых уполномоченных, это уже гораздо серьезнее, вынес решение и опять отказал в возбуждении уголовного дела по той причине, что там имеется хозяйственный спор. Это вся мотивировка. Мы получили ее в январе и сейчас продолжаем оспаривать. Как вы думаете: вот вы арендуете квартиру у кого-то, и вдруг внезапно приезжает следователь, приезжает арендатор, захватывает все ваше имущество вместе с квартирой и все у вас забирает. «Вот мы все приватизируем». Вы идете в милицию, а милиция вам: «У вас там хозяйственный спор, никакого, значит, у нас правонарушения нет, и права мы ваши охранять не будем». Мне кажется, это какое-то очевидное бездействие, его не только три раза прокурор уже признавал. Ну что это такое, когда три раза по одним и тем же основаниям отменяется отказное постановление уполномоченного.

Да, в данный момент мы оспариваем в очередной раз. Но вы понимаете, уже больше полугода, более полугода нет никакой реакции правоохранительных органов на очевидное, на наш взгляд, нарушение, которое предусмотрено Уголовным Кодексом.

И последний момент, который носит правовой характер, о котором здесь частично уже начали говорить, – это о действиях Министерства культуры. В данном случае во всех этих процессах задействованы очень многие органы, в частности, как уже говорилось, Министерство юстиции. Нам известно, что Министерство культуры пишет в Министерство юстиции периодически какие-то письма, в которых оно предлагает проверить устав. Что еще, Александр Витальевич? Ну, какие-то действия совершить в отношении… Вот я одного понять не могу, каким, скажите, пожалуйста, нормативным актом такие полномочия Министерства культуры предусмотрены? Это вообще те действия, которые должно осуществлять Министерство культуры? Не выходит ли это вообще за рамки его полномочий? Не осуществляет ли оно какие-то свои личные амбиции за счет прикрытия своих государственных полномочий? Я не знаю, для меня это, например, вопрос большой, потому что, на мой взгляд, когда не правоохранительные органы начинают считать себя правоохранительными и какие-то писать везде заявления, кому-то сообщать, что он там что-то где-то выявил… Оно что – прокуратура? Это, на мой взгляд, тоже очевидное нарушение права.

Я хочу, обобщая, сказать, что, уважаемые коллеги, в данном случае имеет место нарушение, на наш взгляд, целого спектра конституционных прав. Важнейших конституционных прав, защита которых имеет значение для каждого гражданина страны. Потому что, с одной стороны, здесь нарушаются права, конечно, собственности Международного Центра Рерихов, у него было изъято на полгода имущество. Эта организация была лишена возможности вести свою деятельность, потому что фактически все, что у нее было, у нее забрали. Понимаете, это при том, что одновременно Конституционный суд выносит решение, что недопустимо при проведении следственных действий, а я еще раз хочу подчеркнуть, что МЦР никак не связан ни с этими следственными действиями, ни с этим уголовным делом. Но тем не менее этими следственными действиями остановлена деятельность организации полностью. Работники ее остались без работы, сама организация осталась без денег, без возможностей нормально функционировать.

Но и, конечно, нельзя забывать и о таком важном праве, как право граждан на культурное наследие, потому что сейчас это лежит неизвестно где, неизвестно в каком состоянии и видеть это никто не может, смотреть на это тоже никто не может. Это просто потеря и для общества, то есть здесь нарушение идет целого ряда конституционных прав, и мы очень надеемся, что в итоге эти нарушения будут признаны, мы продолжаем добиваться этого в судах. Я надеюсь, что в дальнейшем мы одержим в этом победу, но на данный момент, конечно, очень многие правовые вопросы, очень многие правовые явления в этом, в этих событиях, особенно со стороны правоохранительных органов, вызывают обоснованные вопросы. Спасибо!

Ведущая пресс-конференции

Спасибо большое, Дмитрий, Михаил Репников, адвокат МЦР, дополнит.

Михаил Репников, адвокат Международного Центра Рерихов

Уважаемые присутствующие! Мои коллеги по пресс-конференции на самом деле уже в достаточной степени осветили проблему. Я хотел бы акцентировать ваше внимание на некоторых моментах, которые, с моей точки зрения, носят весьма и весьма показательный характер. Да, я вот тоже, как адвокат, впервые столкнулся с таким массированным наездом, я другого слова не могу просто придумать, потому что это, действительно, наезд неправовой на общественную организацию. Причем это нападение, этот наезд ведется абсолютно по всем направлениям. Тут тебе экстремизм, обвинение в этом, тут тебе обвинение, что это секта, тут тебе обвинение, что незаконно владеет. Ну и так далее, и так далее, и так далее. Безусловно, все это говорит о том, что это носит не случайный характер. Я не знаю, что является на самом деле объектом вот этого наезда, но готов предположить, что в первую очередь это, безусловно, чрезвычайно лакомый кусок недвижимости. В центре города организация своими собственными силами, без государственной копейки отреставрировала достаточно большой комплекс, вложив туда много денег. Каких денег: денег меценатов, денег общественности и тому подобное. То есть это, я бы даже сказал, что это не столько общественный музей, сколько с полным правом он может называться народным музеем. Потому что количество физических лиц – граждан, не граждан Российской Федерации, которые внесли свой вклад в восстановление вот этой усадьбы Лопухиных, в организацию там Музея, достаточно велико. К сожалению, следует признать, я думаю, это ни для кого не секрет, что протокол нам удалось получить от правоохранительных органов совсем недавно. То самое 8-е строение, которое находилось во владении, как минимум, МЦР. Его тоже арестовывают, при этом правоохранительные органы отказываются под различными предлогами предоставить нам протокол, хотя обязаны были бы это сделать. И что мы видим? Мы видим то, что это строение точно так же захвачено и оттуда вывезено в неизвестном направлении все имущество МЦР, которое там находилось. Я думаю, что мало у кого из здесь присутствующих возникает сомнение, что это очень похоже на хищение. Представьте себе, к вам забрались, может быть, с достаточно честными намерениями люди, которые вынесли телевизор, магнитофон, еще что-то и куда-то это все перепрятали. Возникает вопрос: вы это как сами будете расценивать? Как хищение? Или как что? Так вот я утверждаю, что это содержит все признаки хищения чужого имущества, причем хищения в особо крупном размере. И опять же – это действует организация культуры. Ведь Государственный музей Востока – это точно такая же, только государственная, структура, которая призвана заниматься культурной деятельностью точно так же, как ею занимался до недавнего времени Международный Центр Рерихов, который создал весь этот Музей. Спасибо за внимание.

Н.Н. Черкашина, и.о. генерального директора общественного Музея имени Н.К. Рериха

Выступающие представили вам достоверную картину беспрецедентного разрушения общественного Музея имени Н.К.Рериха – одного из крупнейших общественных музеев России и Европы. Сегодня от Музея, экспозицией которого в течение четверти века восхищались многочисленные посетители со всего мира, не осталось ничего – в буквальном смысле ничего. Пустые залы и выкрашенные в серый цвет стены. Серую  краску новые хозяева нанесли прямо поверх обоев, как последний штрих торжествующего вандализма. Вот такой вот подарок Министерство культуры и музей Востока преподнесли к 25-летнему юбилею общественного Музея, который мы должны были бы отмечать 12 февраля, в день рождения Е.И.Рерих.

И мы отметим эту дату началом работы над созданием виртуального общественного Музея имени Н.К.Рериха. Современные технологии позволят воссоздать образ музейной экспозиции, существовавший до ее варварского разрушения. Музей останется верным традиции открытости и доступности, в создании его по-прежнему сможет  участвовать общественность. Наследие Рерихов будет представлено во всём его потрясающем многообразии, и этому не сможет воспрепятствовать никакая цензура.

Разрушителям во главе с  нынешним министром культуры Мединским не удастся стереть из памяти людей образ Музея, о котором, кстати говоря, высоко отзывались его предшественники. Приведу слова А.А.Авдеева: «Замечательный Центр, восстановленный заботливыми  руками подвижников и последователей Рерихов. Он нужен всем, не только как музей. Это важный духовный Центр, несущий в Мир идеи добра, справедливости, интеллектуального поиска идеальности».

Музей был создан на основе наследия, переданного С.Н.Рерихом на Родину из Индии.  Общественный статус Музея определил сам Святослав Николаевич. Автором художественной и научной концепции стала Л.В.Шапошникова – его друг и доверенное лицо. Именно Людмиле Васильевне Святослав Николаевич поручил создание Музея, и это стало главным делом ее жизни.

Людмила Васильевна создала  экспозицию, в которой соединились наука, красота и духовность, которая стала подлинным произведением музейного искусства. Трудно сказать, кто еще, кроме нее, мог бы это сделать. Впервые в мире был создан Музей, посвященный всей семье Рерихов, целостно отражавший их жизнь и творчество, наполненный их светлыми мыслями и высокими идеями.

В десяти музейных залах, наряду с прекрасными картинами Рерихов, были представлены книги, архивные фотографии и документы, рассказывающие об основных событиях их жизни; старинные произведения искусства и бесценные реликвии, несущие в себе целый пласт знаний о времени, в котором жили Рерихи, об истории и культуре тех стран и народов, через которые прошел их путь.  Ощутить уникальность мемориальных предметов, раскрыть их богатейший информационный потенциал и проникнуть в глубинный их смысл помогали такие элементы художественного оформления залов, как светящиеся фризы, деревянная резьба, красочные диорамы и макеты, скульптурные композиции, специально спроектированные витрины и современные технические средства. Все это создавало то неповторимое  пространство Музея, в котором соединялось прошлое, настоящее и будущее, в котором звучала мудрость веков и которое помогало понять философские идеи Рерихов о единстве человека, планеты и Космоса.

И что же мы видим сегодня? Сорваны со стен картины Рерихов, а некоторые из них вырваны из рам. Сломаны светящиеся  фризы и свалены в залах первого этажа. Разбиты витрины,  из них вынуты мемориальные предметы и реликвии, документы, фотографии, дневники и вынесены в неизвестном направлении. Некогда яркие, выразительные обои замазаны серой краской. Макет карты превратился в серый саркофаг. Вместо жизнеутверждающих красок, радости и света – пустота, серость, мертвая тишина…

В этой серой мертвящей тишине 19 декабря торжественно открылась выставка картин Н.К.Рериха «Восхождение». Выступающие, среди которых был замминистра культуры В.Аристархов,  говорили громкие слова о создании государственного музея Рериха, о возвращении наследия народу, об исполнении воли Рерихов. Ложь, ложь, и снова ложь…. Нарушая волю С.Н.Рериха, попирая юридические и моральные нормы, «захватчики от культуры» в результате вооруженных действий  завладели общественным Музеем, уничтожили его экспозицию, перекрасили стены и, повесив новую вывеску, объявили о создании музея государственного. Самовлюбленные и невежественные, они постарались забыть о том, что память о разрушенном ими Музее остается в книгах и буклетах, в фотографиях и каталогах выставок, в сердцах его создателей и многочисленных посетителей, прошедших за 25 лет существования общественного Музея по его залам и прикоснувшихся к его высоким энергиям. 

Вводный зал являлся своеобразным эпиграфом к основной экспозиции Музея. Картины, представленные в зале, написаны московской художницей Ниной Волковой и были подарены ею нашему Музею. В них нашли отражение идеи космической эволюции человечества, которые лежали в основе всей жизни и творчества Рерихов.

На фотографии видно, что сделали с залом. Пустота, безликость, унылые серые стены…

Вводный зал до захвата Музея		Вводный зал после захвата

Петербургский зал – оформление зала, его фризы с архитектурными образами Петербурга, сфинксы, специально спроектированные витрины создавали образ города, в котором Рерих родился, культуру которого он впитал в себя. Города, где было заложено и осмыслено все то, что впоследствии раскрылось в его творческой деятельности.  Экспонировавшиеся в зале фотографии, документы, рисунки и живописные работы представляли Н.К.Рериха в разные периоды его жизни  и раскрывали его интересы: археология и история, живопись и Восток поведут его по жизненному пути. Здесь, в Петербурге,  Николай Константинович встретил Елену Ивановну Шапошникову, которая стала его женой. У них родились два сына - Юрий и Святослав. Так появилась семья Рерихов  - уникальная семья общих интересов и единых творческих устремлений, так много давшая России и всему миру.

Петербургский зал сегодня – все те же уныние и пустота.  И томящиеся на стенах  картины Н.К.Рериха…

Петербургский зал до захвата Музея		Петербургский зал после захвата

Образу Земли Русской в творчестве Рериха был посвящен Русский зал.   Картины, представленные в зале, были созданы художником в разные годы в разных странах, но все они проникнуты любовью к России и верой в ее высокое предназначение. Сказочный фриз, резная мебель, красочные диорамы, скульптуры вводили посетителя в мир языческой и христианской Руси, в пространство ее великой культуры. Хочу обратить ваше внимание, что оформление Русского и Петербургского залов, было с любовью выполнено и подарено Музею общественниками. Многочисленные друзья и помощники помогали оформлять Музей на всех этапах его создания.

Но разрушителям не нужна красота. И уважение к чужому труду им чуждо. Сломаны сказочные фризы и диорамы, испорчена резная мебель.  Образ России стерт из экспозиции.

Русский зал до захвата Музея		Русский зал после захвата

Зал Живой Этики являлся сердцем Музея имени Н.К.Рериха. В его экспозиции заключалась глубокая мысль о единстве  человека, планеты и Космоса.  «Нет такого знания, которое не утверждало бы великую связь миров, -  сказано в Живой Этике. – Нет таких путей, которые не вели бы к Высшему Миру». Сияющие полотна Н.К.Рериха, яркие фотографии Космоса, картины и скульптуры современных авторов, свет и музыка сливались в темно-синем пространстве зала в едином органичном синтезе, знакомя посетителей с эволюционными идеями Живой Этики – философской системы, к созданию которой были причастны Рерихи.

Тот же зал сегодня – ни цвета, ни света, ни музыки, ни пространства Космоса. Скульптуры Ангелов сдвинуты и вместе с диорамой забиты фанерой. Учителя, Агни-Йога, Певец Шамбалы оказались в темноте, в плену, вместе с Ангелами.

Зал Живой Этики до захвата Музея		Зал Живой Этики после захвата

Махатмам, духовным Учителям Индии, был посвящен Зал Учителей – один из самых красивых залов Музея. Реставраторами бережно были воссозданы исторические мраморные колонны, по специальному заказу были выполнены зеркало и люстра. Триптих Рериха «Да здравствует Король!», картины серии «Его Страна», рисунки Елены Ивановны Рерих и уникальные реликвии, подаренные ей Учителем, а также портрет Елены Ивановны кисти Святослава Рериха создавали в зале пространство духовности, наполненное Красотой и Светом.

Сегодня здесь пространство все той же безликости, свидетельствующей о стремлении разрушителей уничтожить все, что возвышает человека, что устремляет его к высоким идеалам.

Зал Учителей до захвата Музея		Зал Учителей после захвата

Зал Центрально-Азиатской экспедиции рассказывал о знаменитом путешествии, которое совершили в 1923-1928 годах Н.К.Рерих, его жена и старший сын Юрий в малоисследованные и труднопроходимые районы Центральной  Азии. В экспозиции зала были представлены издания путевых дневников Николая Константиновича, уникальная археологическая коллекция, собранная Н.К. и Ю.Н. Рерихами в Тибете, запечатленные на картинах художника сияющие вершины Гималаев. Путь экспедиционного каравана был отмечен на объемном макете карты, в создании которого участвовали ученые и художники, помощники-общественники.  

От экспозиции зала остался серый саркофаг…

Зал Центрально-Азиатской Экспедиции до захвата Музея		Зал Центрально-Азиатской Экспедиции после захвата

Экспозиция зала Кулу переносила посетителей в священную гималайскую долину Индии, где Рерихи поселились по окончании экспедиции. Картины Рерихов и светящиеся фризы, выполненные на основе фотографий, помогали ощутить красоту и своеобразие этого места.  А экспонировавшиеся в зале документы, книги, мемориальные предметы позволяли представить ту напряженную многогранную творческую деятельность, которую вели Рерихи в Кулу.  Здесь ими  был создан Гималайский Институт научных исследований «Урусвати», в Кулу Н.К.Рерих разрабатывал проект международного Договора о защите культурных ценностей, получивший всемирное признание как Пакт Рериха.

И снова серая без-образность, в которой, стараниями современных варваров, погасли  яркие краски столь любимой Рерихами долины Кулу.

Зал Кулу до захвата Музея		Зал Кулу после захвата

Пакту Рериха посвящался отдельный зал Музея. О продвижении и утверждении Пакта рассказывали фотодокументы, представленные в экспозиции.  Главным объединяющим экспонатом зала было Знамя Мира – на белом полотнище древнейший символ человечества, три красных круга в окружности – Знамя Культуры, которое стало отличительным знаком Пакта. Знамя Мира и Пакт Рериха призывают к защите культурных ценностей - во время войны и в мирные дни - ибо, как считал Н.К.Рерих, уничтожение Культуры – это разрушение устоев дальнейшей эволюции человечества.

Экспозиция зала Знамени Мира уничтожена так же, как и экспозиции других залов. Вандалам не нужна Культура. Поэтому первое, что они сделали после вооруженного захвата Музея – тайком, под покровом ночи, спустили Знамя Мира перед Музеем…

Зал Знамени Мира до захвата Музея		Зал Знамени Мира после захвата

Два зала в Музее были посвящены сыновьям Николая Константиновича и Елены Ивановны Рерихов.

Зал Юрия Николаевича Рериха – старшего сына, ученого-востоковеда, лингвиста, историка, археолога, одного из величайших энциклопедистов Запада и Востока - был открыт в 2012 году,  к 110-летию со дня рождения Юрия Николаевича. Представленные в экспозиции фотографии, документы,  детские и юношеские рисунки, книги и личные вещи отражали  многогранность творческих интересов  Ю.Н. и помогали воссоздать его целостный образ - образ вдохновенного ученого, мыслителя, путешественника.

Зал Ю.Н. Рериха до захвата Музея		Зал Ю.Н. Рериха после захвата

 В зале, посвященном Святославу Николаевичу, младшему сыну Рерихов, были представлены его живописные полотна – портреты, пейзажи, картины, посвященные Индии и Тибету, философские картины. Все его творчество светоносно, все оно проникнуто гармонией и красотой. «Будем стремиться к Прекрасному» - эти слова стали девизом всей его жизни.

Зал С.Н. Рериха до захвата Музея		Зал С.Н. Рериха после захвата

Святослав Николаевич принимал участие во всех начинаниях своей семьи. Передавая наследие на Родину для создания Музея, он выполнял завет своих родителей. Завет Святослава Николаевича выполнила Людмила Васильевна Шапошникова – она создала Музей, который поистине стал «Державой Рерихов», который представлял собой новое явление в музейном мире, так как нес в себе идеи космизма, способствуя расширению сознания и формированию нового космического мировоззрения. Когда–то Николай Константинович написал о Чюрленисе: «Он не новатор, но новый». Эти слова по праву можно отнести и к Людмиле Васильевне и к Музею, ею созданному.  

В 2006 году за большой вклад в развитие музееведения и сохранение культурного наследия Людмила Васильевна была награждена «Орденом Дружбы».

В 2017 году на созданный ею Музей опустился нож гильотины.

За что? Для чего? И кому же стало хорошо от совершенной казни?

Может быть, посетителям, которые вновь и вновь приходили в Музей и оставляли в Книге отзывов восхищенные слова?

Или, может быть, России, в которую Рерихи верили и для которой они трудились?

Разве о такой судьбе для общественного Музея имени своего отца мечтал С.Н.Рерих?

Крупнейший общественный Музей был не просто уничтожен – над ним надругались. Надругались цинично и жестоко, грубо разрушив то, что с любовью по крупицам создавалось людьми из разных уголков России и всего мира. Надругались те, кто по должности должен был защищать  Музей и поддерживать его - министр культуры Мединский со своими замами, собравшие вокруг себя подручных, не отягощенных никакими моральными принципами. Но не это самое страшное! Страшно то, что казнь эта свершилась при равнодушном молчании – или молчаливом согласии? – культурной общественности, музейщиков, интеллигенции. В этом молчании утонули все наши призывы о помощи… 

П.М. Журавихин, первый заместитель Генерального директора общественного Музея имени Н.К. Рериха

Вы видели, во что превратилась некогда прекрасная экспозиция общественного Музея имени Н.К.Рериха, посмотреть на которую приезжали десятки тысяч людей со всего мира. Но это, если можно так сказать, внешняя сторона разрушения общественного Музея МЦР, открытая публике. Но есть еще закрытая, внутренняя сторона, разрушения музея, скрытая от посторонних глаз. Она спрятана от посторонних глаз в подвалах и закрытых помещениях, которые стали своеобразной тюрьмой, где в настоящее время содержится растерзанное, поломанное и изувеченное оборудование общественного Музея Н.К.Рериха, его уникальные элементы экспозиции, убранство залов, которые составляли эстетическое наполнение музейного пространства, созданного под руководством доверенного лица С.Н.Рериха Людмилы Васильевны Шапошниковой коллективом МЦР при участии тысяч людей, вносивших свои пожертвования на развитие Музея и его деятельности.

15 января 2018 года в рамках исполнения судебного решения о выселении МЦР из двух музейных зданий усадьбы Лопухиных (Главный дом и флигель) сотрудники МЦР впервые за 9 месяцев были допущены на территорию и в часть помещений. Надо сказать, что мы неоднократно обращались в Минкультуры и ГМВ с просьбой включить наших сотрудников в комиссию, которая, по словам директора ГМВ В.Седова, была создана «для описания, учета и мерам по должному сохранению музейных ценностей, движимого и недвижимого имущества, находящихся в усадьбе Лопухиных» и переданного на ответственное хранение ГМВ. То, что мы увидели в январе, можно назвать страшной картиной надругательства над имуществом и экспозицией поистине народного Музея имени Н.К.Рериха. Фактически многолетний труд общественности по развитию культуры России цинично попран и растерзан.

Элементы экспозиции	Разломанные фризы	Часть разрушенной экспозиции

Свои действия директор ГМВ В.Седов и его заместитель, так называемый директор государственного музея Рериха Т.Мкртычев называют ответственным хранением. Покажем зафиксированные факты вандализма и преднамеренного целенаправленного разрушения предметов экспозиции нашего общественного музея.

Входная зона Музея. Интерьеры входной зоны Музея, в которую попадали посетители полностью разбиты.

Входная зона Музея	Разломанные части входной зоны

Русский зал

Русский зал	Работа «Царица Небесная»	Части разрушенной работы «Царица Небесная»

Н.К.Рерих внес огромный вклад в развитие и сохранение православной культуры. В 1903 году он расписывал Храм Святого Духа в имении княгини Тенишевой в Талашкино под Смоленском. Центральной стала алтарная роспись храма под названием «Царица Небесная» – образ Вселенской Любви и Сострадания. Во время Великой Отечественной войны роспись была разрушена фашистами. В 1999 году в честь празднования юбилея Н.К., Е.И. и С.Н.Рерихов нашему Музею была подарена копия работы Царица Небесная, выполненная по эскизу Н.К.Рериха.

Вот как обошелся с этим экспонатом музея ГМВ. Вся деревянная резьба разбита. Экран электронного информационно лотка также разбит.

Части резьбы из Русского зала	Разбитый электронный лоток

Зал Знамени Мира

Зал Знамени Мира

Был посвящен выдающейся миротворческой деятельности Н.К.Рериха по сохранению мировых ценностей культуры. Символом защиты памятников культуры мировой культуры от разрушения стало Знамя Мира – официальный флаг Пакта Рериха, на белом поле которого в окружности, символизирующей вечность, размещены три соединенные красные сферы – знак преемственности культурных накоплений прошлого, настоящего и будущего. Одно из Знамен, расположенных в этом зале побывало на Южном и Северном полюсах нашей планеты. Другое – на борту многих международных экспедиций, работавших на борту космической станции «Мир». Обратите внимание на фризы с фотографиями Галактик.

Теперь Знамена Мира брошены на пол – красноречивое свидетельство попрания прав культуры и пренебрежения к международным символам защиты культуры. Космические фризы полностью разбиты.

Знамя Мира побывавшее в космосе, на Северном и Южном полюсах	Разбитые части стеклянных фризов

Сломанный глобус и части экспозиции	Разбитые части стеклянных фризов

Зал Кулу

Витрина, в которой находились ценные украшения Е.И.Рерих и старинные предметы тибетского искусства из бронзы, полностью разбита. Осталось только одно стекло.

Зал Кулу	Рузрушенная витрина из зала Кулу

Зал Живой Этики

В витринах этого зала находились старинные тибетские тханки XVII-XVIII веков, книги из мемориальной библиотеки Рерихов, в том числе первые издания книг Живой Этики, памятные дары Учителя Рерихов.

Зал Живой Этики	Антивандальная витрина	Витрина в экспозиции зала

Эти антивандальные витрины – уникальное музейное оборудование стоимостью миллион рублей каждая, были сделаны по индивидуальному заказу МЦР в Германии известной фирмой Кунстверк. Витрины были закрыты на замки. Сотрудников МЦР с ключами не допустили к демонтажу этого оборудования. Вандалы из Музея Востока спилили болгаркой петли, но все равно не смогли открыть, так как конструкцией предусмотрены потайные петли. Следы взлома говорят, что пытались взламывать стекла ломом. После били по стеклам и, хотя они сделаны из противоударного триплекса, били с такой силой, что даже он растрескался. Наконец, обнаружив ключи от витрин, они смогли открыть замки, навсегда изуродовав ценнейшее музейное оборудование.

Разрушенная витрина	Часть витрины	Спиленная петля витрины

Разбитое стекло от витрины	Стекло крупным планом	Разрушенная витрина

Буддийская Ступа

Еще один музейный экспонат, о котором хочется рассказать напоследок. Уникальная буддийская Ступа Трех Драгоценностей. До осени 2017 года была единственной буддийской ступой в столице России, созданной по всем буддийским канонам. По своему наполнению она по праву является буддийской святыней: в нее заложены реликвии двухсот выдающихся учителей буддизма. Среди них священные реликвии-рингселы Будды Кашьяпы и Будды Шакьямуни возрастом более двух с половиной тысяч лет.

Поклониться Ступе и просто увидеть ее ежедневно приезжали буддисты со всего мира, а также российские и иностранные туристы. Вот уже 9 месяцев доступ к Ступе запрещен, а сама она находится в плачевном состоянии, буквально на грани разрушения.

Буддийская ступа до захвата Музея	Буддийская ступа до захвата Музея	Буддийская ступа после захвата

И в заключение я хочу сказать, что если мы считаем себя гражданским обществом, то, конечно, мы не будем молчать и не должны молчать, видя такой вандализм, потому что такие преступления совершаются в отношении Музея выдающихся деятелей мировой и отечественной культуры – Рерихов и их Наследия. И если мы будем молчать и будет эта безнаказанность без ответа, то, соответственно, эта безнаказанность является основой разложения и общества, и нашего государства, и его народа.

Ведущая

Коллеги, вопросы!

А. Семенец

«Росбалт», Анна Семенец, я, чтобы подвести итог, хотела уточнить: правильно ли я поняла, что 9 месяцев вы, сотрудники Музея, не имели доступа в Музей, собственно, в том числе к своим личным вещам? А теперь, соответственно, личные вещи разрешили забрать. Речь идет только о личных вещах? Нет?

 А.В. Стеценко

Дело в том, что ничего не разрешили забрать. Только благодаря подаче исков в суд сотрудников по личным вещам с декабря начали рассматривать вопросы о передаче личных вещей. И кое-что передали. Только с декабря прошлого года.

А. Семенец

Только личные вещи?

А.В. Стеценко

Да.

А. Семенец

При этом сейчас стоит вопрос о том, что личные вещи они не хотят передавать?

А.В. Стеценко

По надуманным разным причинам. А сейчас мы столкнулись с тем, что они собрали всё в несколько коробок и говорят: «Будете забирать вместе с имуществом». То есть сотрудник, по идее, должен был быть допущен к рабочему месту, он должен был сам собрать свое имущество и вывезти. Вместо этого личными вещами распоряжались непонятно кто, сотрудники Музея Востока, которые все сами перебирали, переносили и так далее.

А. Семенец

Вопрос: что с полотнами, они переданы Музею Востока или нет?

Адвокат МЦР Дмитрий Кравченко

На данном этапе все имущество МЦР, абсолютно всё, вы должны понимать, вместе с тем, что было в строении, – всё передано на ответственное хранение Государственному музею Востока. Это то, о чем мы знаем. Режим ответственного хранения предусмотрен для вещественных доказательств. Видимо, здание признали по делу Мастер-банка вещественным доказательством, я не знаю… Вместе с тапочками работников и всем остальным, со всем, так сказать, имуществом.

Поэтому мы пытаемся на данный момент, вот буквально послезавтра, будет в суде рассматриваться одна из жалоб по отношению к ГСУ МВД, направленная именно на то, чтобы получить информацию: вообще, что с нашим имуществом? Потому что все это принадлежит МЦР: и картины, и все оборудование, и документы. Там вообще находятся документы – дарственные, там вся документация по деятельности организации. И, соответственно, об этом мы заявляем требования к МВД: хотя бы дайте информацию – в каком статусе это находится? То есть мы на данный момент просто лишены по факту этого имущества, и в каком оно статусе находится – нам непонятно. Мы, естественно, считаем его своим и других оснований у нас нет как-то по-другому думать. Но юридически нам это пока никто не сообщил: в каком статусе это отобранное имущество на данный момент находится.

А. Семенец

Вы сказали, что это одно из дел, просто уточнить, а сколько… Не могли бы Вы перечислить: какие обращения, какие заявления в какие суды поданы. Рассмотрение каких вопросов вы сейчас решаете?

Адвокат МЦР Дмитрий Кравченко

Ну, там, прежде всего…

А. Семенец

Я прошу прощения и я сразу отдам микрофон… Я так поняла, что какой-то реакции от общественности вы всё ждете. Вот хотелось бы понять, какого отклика? Может, есть какая-то петиция, которую надо подписать, или вы ждете, что какие-то акции… Обращение такое к общественности, оно на что направлено? Спасибо.

Адвокат МЦР Дмитрий Кравченко

Прежде всего насчет судов. Там на самом деле очень много направлений, то есть, во-первых, уголовные. Там обжалуются обыски, обжалуются вот эти… обыски же были и в марте, и в апреле. То есть два этапа. Обжалуется то, что не дается информация. Потом обжалуется бездействие Хамовнических правоохранительных органов, которые ничего не сделали по заявлениям. Сейчас формируется пакет различных заявлений по выявленному состоянию имущества, мы считаем, что там тоже достаточно много уголовных составов. И хищения, о которых говорил уже мой коллега, и другие составы. Это все подается. Несколько гражданских судов. Ну, в общем, очень большое количество юридических процессов, не говоря о судах просто работников, которые судятся по личным вещам.

П.М. Журавихин

По поводу общественности. Вы понимаете, петиция есть, и ее порядка 250 тысяч человек подписали – это был 2014 год. Сейчас, к сожалению, накал боли общественности резко упал на фоне молчания, как сказала Наталья Николаевна, деятелей культуры. Ведь уничтожают не просто какой-то там самодел, это Музей, который очень много сделал, и организация, которая очень много сделала для культуры России. Если мы позволим уничтожать нашу культуру, мы опускаемся в дикость, мы никогда не поднимем нашу страну. Мы должны понять, и в этом смысл общественной культуры, что только сам народ может защищать свою культуру. Чиновники поставлены, чтобы помогать развитию культуры, а не крушить. К сожалению, нас не допускают ни к федеральным СМИ, там идет совершенно искаженная информация о Музее. Есть несколько СМИ, которые нас поддерживают, мы им очень благодарны. Но музейщики молчат. Союз музеев молчит, вот о чем идет речь, помимо всего прочего. И интеллигенция, к сожалению, в большинстве своем тоже занята своими частными вопросами.

Портал «Правозащита»

Вопрос Александру Стеценко, вице президенту. Ясно, что мы увидели, в каком состоянии здание было четверть века назад, в каком оно состоянии сейчас. Естественно, вы понесли немалые расходы. И идет ли речь о… Вы в двух словах коснулись, но не так точно сказали, идет ли речь о выплате какой-то компенсации от Министерства культуры? Не от Музея Востока, а от Министерства культуры, которое лоббист всего этого процесса?

А.В. Стеценко

Да. Спасибо за вопрос. Конечно, затраты были колоссальные. По предварительным данным, вот что можно сразу сейчас сказать, – это около двух миллиардов рублей были все расходы, затраченные на воссоздание Усадьбы. Мы рассматривали вопрос подачи иска. Но дело в том, что сейчас, когда  в дело вмешалось Главное Следственное Управление МВД и преступление чиновников Министерства культуры скрыло под уголовное дело, вы понимаете, как все это проблематично становится – защищать свои права? И, кстати говоря, одним из факторов того, что отбили от нас защиту… Вот смотрите, в Совете Федераций в прошлом году рассматривался вопрос об оказании помощи Международному Центру Рерихов. Были проведены диалоги и встречи руководства МЦР с руководством Министерства культуры и были четко поставлены задачи найти точки примирения, если у нас общая цель. Но через несколько месяцев появляется в поле нашей работы Главное Следственное Управление и ответ один: вот уголовное дело, вещдоки, и туда никто не вмешивается. Вы понимаете? Таким образом, это значительно затрудняет вопросы, связанные с нашей защитой.

Портал «Правозащита»

Второй вопрос. Здание, насколько я правильно понимаю, оно все-таки в госведомстве, неважно, Федеральный или местный уровень, городской.

А.В. Стеценко

Ну, это государственная собственность.

Портал «Правозащита»

Естественно, как правило, на балансе подобные здания – Кремль, другие, они находятся на балансе Росимущества, а Минкульт или другие ведомства назначаются оперативными управляющими. Оформлены ли, пытались ли вы как-то получить документы от Росимущества? На каком основании, каким образом передано, то есть не желание министра, а на основании чего, в мотивационной форме?

А.В. Стеценко

Вы знаете, я напомню: в 90-х годах Усадьба Лопухиных на основании обязательств Российского государства, тогда еще Советского, данных Святославу Николаевичу Рериху, в ответ на его безвозмездную передачу, была передана общественной организации для размещения там общественного Музея. Это было все на балансе Правительства Москвы. В 2015 году, после ухода Людмилы Васильевны, Мединский обратился к мэру Москвы Собянину с просьбой передачи ее в собственность федералов. Для чего? Чтоб было удобней провести вопрос рейдерского захвата и передачи в оперативное управление Государственному музею Востока, что, в принципе, и произошло. Поэтому все так произошло печально.

Адвокат МЦР Дмитрий Кравченко

В данный момент имущество находится в собственности Российской Федерации, оно стоит как бы на учете в Росимуществе, но при этом оперативным управляющим этого имущества назначен Государственный музей Востока, Усадьбой. Точнее не усадьбой как имущественным комплексом, а именно помещениями. И на самом деле в этом (это тоже, кстати, предмет судебных разбирательств) тоже еще одно доказательство заведомых целей, потому что при наделении Государственного музея Востока соответствующими правами была недвусмысленно изложена цель создания Государственного музея Рерихов. То есть еще в тот момент, когда не было никакого решения о выселении, когда не было принято такое решение, уже сразу Государственному музею Востока передавалось в оперативное управление для того, чтобы он там создал Государственный музей. Хотя у другого лица, вот у нас, были права на это.

Портал «Правозащита»

И последний вопрос. Как известно, сейчас идет большая компания по привлечению общественных организаций, меценатов к выработке механизмов государственно-частного партнерства, создана целая законодательная база под это, созданы региональные институты. Естественно, вы, как люди уже де-факто это выполнившая… Я вот слежу за поручениями Президента, и здесь поручение № Пр-571, пункт 4 и ряд других пунктов, где от Администрации Президента до Федеральных органов исполнительной власти и местных органов региональных, вот цитирую: «Рекомендовать Органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации образовать Общественные Советы по вопросам культурного Наследия, наделив их правом рассмотрения архитектурно-строительных, реставрационных проектов и проектов по приспособлению объектов культурного Наследия народов Российской Федерации для современного использования». Естественно, следит за этим оперативно по своим обязанностям Управление Администрации Президента. Не пытались ли вы обращаться туда в очередной раз сами по себе или как Музей, были ли у вас подобные действия? Спасибо!

А.В. Стеценко

Буквально кратко я отвечу на этот вопрос. Вот на примере и на той истории, которая была сейчас рассказана и показана. Это является ярким примером того, что, например, Министерство культуры полностью игнорировало «Основы Государственной культурной политики», утвержденной Указом Президента. Понимаете? Полностью! Если в «Основах Государственной культурной политики» основные направления говорят о том, что Министерство культуры и государство должно помогать общественным организациям в сфере культуры, мы видим, наоборот, как все это разрушается. Тем более то, о чем Вы говорите, опять-таки находится под контролем Министерства культуры. Понимаете? И по всем этим вопросам мы встречаем полные запреты.

Я бы хотел сказать еще об одном моменте. Вы знаете, вот на все, о чем мы сейчас говорили, напрашивается один вывод: к сожалению, видимо, в государстве начался крестовый поход против Наследия Рерихов. Потому что, если Министерству культуры и Правительству Российской Федерации нужно было бы Наследие Рерихов, оно бы не разрушало наш Музей. Мы могли бы сотрудничать вместе: и общественный, и государственный музей. Но произошло совсем обратное – разрушен Музей. Но создастся ли когда-то государственный музей – у меня большой вопрос. Вот то, что мы сейчас увидели, – это не музей. Спасибо.

Геннадий Руденко, блогер

Вопрос такой. Блогер из города Владимира Руденко Геннадий Алексеевич. Складывается впечатление, что вся эта акция была спланирована заранее. 25 лет мы смотрим, отслеживаем обстановку, и 25 лет все стремились уничтожить Музей. Понятно, что стояли высокие личности, духовные, соблюдали нравственность, и на этом этапе не удалось им уничтожить Музей. Так вот, вопрос такой: первое, вот по самострою, того, который находится внутри Музея. А куда же смотрел Музей Востока до этого? Почему именно сейчас, когда обострилась обстановка, срочно возник вопрос о самострое. У меня еще не все. Пожалуйста, отвечайте.

Михаил Репников, адвокат Международного Центра Рерихов

На самом деле ответ предельно простой. Дело все в том, что никакого самостроя и не было. Все эти работы, которые выполнялись, были надлежащим образом согласованы и выполнялись в соответствии с тем планом, тем графиком, который был согласован с Правительством Москвы. Но как только объект перешел из ведения Правительства Москвы в ведение Российской Федерации, последовал, по сути дела, отказ в регистрации. Отказ немотивированный, это даже не отказ, это приостановление регистрации. Но коль скоро объект не зарегистрирован, он по закону является самостроем. Может быть признан таковым.

Дмитрий Кравченко, адвокат Международного Центра Рерихов

Можно я к этому вопросу дополню тоже? Здесь важно вот на что обратить внимание. Когда наши оппоненты пытаются говорить, что там какой-то самострой, они создают впечатление, что там что-то создали произвольное. Вот здесь правильно коллега сказал, что эти строения, главным образом 8-е строение, строились по заданию Москвы в целях восстановления Усадьбы. Но принципиальный момент здесь, один из принципиальных моментов, о которых мы говорим, это то, что даже в этих условиях, когда это строение не было зарегистрировано в качестве недвижимости, принадлежащей МЦР, окончательно, все равно все имущество, которое находилось в нем, принадлежит МЦР. Похищать его все равно нельзя. Это, как вы строите дом, например, у себя, вот вы не успели его еще зарегистрировать, но в нем лежат стройматериалы, потому что вы его строите. И кто-то их похищает. И вам говорят, что это не ваши стройматериалы, потому что дом не зарегистрирован. Но это же всем очевидно, что это юридический бред. Поэтому вне зависимости от того, были ли эти строения зарегистрированы, не были ли, все имущество, которое в них находилось, принадлежит МЦР. Потому что МЦР был владельцем этих строений.

А.В. Стеценко

И еще один момент буквально по самострою. Вот я вам показывал план Правительства Москвы о воссоздании и приспособлении Усадьбы Лопухиных, утвержденный в 1990 году. Там об этом есть один пункт, что во второй очереди воссоздания – это воссоздание каретного сарая Усадьбы Лопухиных. И мы, МЦР выполнял добросовестно этот план. Когда мы воссоздали главный дом и 7-е строение, флигель, мы приступили ко второй очереди, к воссозданию каретного сарая. Был составлен план, этот план воссоздания был согласован и с Министерством культуры. И первый этап воссоздания – это была стена в грунте, которую мы строили. Но когда потеряли финансирование в 2013 году, мы, конечно, не могли его строить. Так вот сейчас Государственный музей Востока усиленно стремится признать стену в грунте – начало воссоздания этого каретника – самостроем. И снести еще. Там стена в грунте 8-10 метров. Понимаете, у него есть страсть к разрушению, к причинению вреда организации, она наблюдается во всех действиях Государственного музея Востока в отношении Международного Центра Рерихов.

Геннадий Руденко, блогер

 И последний вопрос, я больше не буду слишком уж ваше внимание задерживать. Последний вопрос такой. «Закон об общественных организациях» говорит о том, что министерства должны всемерно содействовать общественным организациям. Но в Библии написано: «По делам их судите их». Вот такой вопрос: как можно характеризовать такие действия, разрушительные действия, я бы сказал, вандальские?!

А.В. Стеценко

Вы сами почти ответили. Была прекрасная статья Е.Мысловского «Сатана там правит бал». Вся наша 25-летняя история свидетельствует о том, что МЦР всегда добросовестно выполнял свои обязательства как перед Святославом Николаевичем, так и перед государством рссийским. Но с момента передачи Усадьбы в собственность Российской Федерации, в оперативное управление пошел факт нарушения государством своих обязательств. Тут что говорить…

Ведущая

Будьте добры, последний вопрос, у нас регламент.

Дмитрий Ревякин

Александр Витальевич, такой вопрос. Мы знаем, что в Международном Центре Рерихов в Усадьбе Лопухиных, в главном здании был создан Мемориальный кабинет основателя Музея, Доверенного лица Святослава Николаевича Рериха – Людмилы Васильевны Шапошниковой, а также кабинет Почетного президента Международного Центра Рерихов, известного российского дипломата Ю.М.Воронцова. Буквально несколько слов о том, что мы сейчас имеем? В виде разрушения экспозиции Музея. А что с этими, в принципе тоже музейными экспозициями, как сейчас ситуация обстоит? Спасибо.

А.В. Стеценко

Вы знаете, к сожалению, нет времени. Если нам позволит организатор и руководитель, мы могли бы показать несколько фотографий: каким был кабинет Людмилы Васильевны и каким он стал. Вы знаете, это было варварство: был сломан замок, чтобы войти в Музей Генерального директора Людмилы Васильевны Шапошниковой, хотя, как сказал сейчас мой коллега Дмитрий, этот Музей посещали все. И заходили с цветами к Людмиле Васильевне, то это был Евгений Максимович Примаков, то это были министры культуры А.С.Соколов и А.А.Авдеев. Там бывала Генеральный директор ЮНЕСКО Ирина Бокова, она буквально в 2015 году с восторгом отзывалась о нашем Музее, и мы договаривались о направлениях нашего сотрудничества и так далее. Сейчас этот кабинет полностью разрушен. Полностью! Если есть возможность, покажите фотографии. Уже нет… Экран уже сняли. Вы понимаете, очень много фактов, как разрушал Государственный музей Востока. Именно поэтому они не хотят подписывать акты о вывозе нашего имущества. Видимо, знает вор, на ком шапка горит. Ситуация очень сложная, поэтому будем стараться выполнять наши обязанности и будем защищать права Международного Центра Рерихов. И, по силе возможности, Наследие Рерихов, которое сейчас находится в серьезнейшей опасности.

И еще один момент. Вы знаете, когда нас не допустили в Усадьбу Лопухиных, я обратился к Председателю Совета по правам человека М.А.Федотову с просьбой инициировать создание Общественной комиссии для того, чтобы Общественная комиссия во главе с Советом по правам человека могла бы проверить состояние сохранности того Наследия, которое было у нас изъято. Я получил ответ от Совета по правам человека о том, что это было направлено Министерству культуры. Ответ был от господина Аристархова, что Министерство культуры не видит никакой целесообразности в проведении такой проверки. Но зная о том, как было разграблено Наследие из квартиры Юрия Николаевича, зная о том, что недостает значительной части коллекции в государственных музеях, у нас большие опасения в том, что будет многое похищено. Поэтому, повторяю, Наследие Рерихов в России находится в серьезной опасности. Спасибо!