2022

28.05.2022

Ольга Карасева. Об Обороне

В 1936 году в Париже возникло «Русское эмигрантское оборонческое движение» (РЭОД), организация, в основу которой легла идея: «Оборонец тот, кто при всех условиях ставит защиту своей Родины выше политических разногласий с властью»[1].

Появление организации было вызвано уверенностью её основателей в том, что СССР грозит внешняя опасность: «Планы враждебных России держав к началу 1936 года выяснились с совершенной очевидностью. В этих планах Россия рассматривается как объект колониальной политики, необходимый для наций, якобы более достойных и цивилизованных. Более или менее открыто говорится о разделе России… поддерживаются всякие сепаратистские движения, возможные в многонациональной стране в революционный период её жизни»[2].

Оборонцы не относили себя к определенной политической партии и не разделяли общих политических взглядов. Скорее, они стояли вне политики. «Оборонческое движение – не политическая партия, это объединение тех, кто верен России и ее народу», – гласил лозунг оборонцев[3]. В РЭОД приняли участие люди с различной политической судьбой. Одни были готовы защищать Советскую власть без всяких оговорок. Другие же, не согласные с политикой руководства СССР, заранее предупреждали, что только на время, «пока отечество в опасности», они откладывают свои претензии к большевистскому режиму, намереваясь потом предъявить их снова. Единственным способом сохранения России от порабощения оборонцы считали безоговорочную поддержку Советской власти.

Оборонцам противостояли пораженцы, желавшие смены Советской власти при активном вмешательстве иностранных держав и поражения собственного правительства в войне со внешним противником. Любое противостояние или конфликт с другими державами, по их мнению, должны были спровоцировать масштабное восстанию внутри страны, которое свергнет существующую власть и построит новое, лучшее будущее – при поддержке извне. По мнению оборонцев, «пораженец не может быть признан патриотом (хотя и он, конечно, способен – по-своему – горячо любить свою страну), потому что отечество и его цели стоят для него на втором месте: на первом стоят вопросы внутреннего устройства. Ради части он готов пожертвовать целым»[4].

«Пораженцы» – явление не новое, они регулярно проявляют себя в периоды государственных смут и войн. В зависимости от исторического контекста или государственной принадлежности, мотивации пораженцев могут объясняться разными причинам: пацифизмом и отвращением к войне как к таковой, желанием заполнить вакуум, образовавшийся при смене власти, консерватизмом и нежеланием что-то менять или же, наоборот, желанием внести чуждые, более прогрессивные элементы в социум, вместе с верой в культурное или политическое превосходство соседних государств.

В 30-е пораженцы ставили в основу своей позиции нежелание отождествлять себя с интересами коммунизма и необходимость уничтожить «иго интернационала» путем «крестового похода против большевизма». Пораженцев были готовы поддержать «Российский фашистский союз» и ряд других правых организаций, позже – власовцы, а они, в свою очередь, в большинстве поддерживали националистов Испании, Италии и Германии, сделавших антикоммунизм частью своей внешней и внутренней политики. Их даже устраивали унизительные для России взгляды идеологов этих государств на все русское. Стойкая позиция оборонцев вызвала их преследования со стороны пораженцев и их идейных союзников-иностранцев. В связи с этим оборонцы даже были вынуждены обратиться к Лиге Наций и другим общественным организациям с просьбой принять меры по защите русского населения от агрессивно настроенных пораженцев, в частности, на Дальнем Востоке, где ситуация была наиболее критичной[5].

Агрессивная политика пораженцев, а также их альянс с профашистскими партиями и структурами заставили многих культурных деятелей раскритиковать их движение. Среди них были и Рерихи, которым была очень близка позиция оборонцев по внеполитическому объединению для защиты Родины и русской культуры перед лицом угрозы.

Столкнуться со злобным оскалом русских фашистов, пораженцев и их политических союзников, с клеветой и травлей с их стороны, Рерихам, к сожалению, пришлось лично, в дальневосточном Харбине, фактически находившемся во власти прояпонских пораженческих сил. На Дальнем Востоке Япония на тот момент вела «сепаратистскую азийскую пропаганду, утверждая, что все монгольские племена Сибири и Средней Азии должны быть освобождены от русского “господства”»[6].

«Утвержденцы», идейные предтечи оборонцев, были на Дальнем Востоке в меньшинстве и постоянно подвергались преследованиям, шантажу, клевете, травле и арестам за свои взгляды. 30 марта 1935 года Елена Ивановна Рерих пишет Владимиру Константиновичу Рериху: «Так обретем наше мужество, национальное достоинство и любовь к Родине и отвергнем гнуснейший и невежественнейший обычай, внедренный в нас врагами Родины нашей, – обычай умалять, отвергать и очернять и всячески поносить свое родное. Научимся ценить своих великих людей, выражающих национальный гений. Поймем, что не массы слагают великую историю и славу страны и нации, но ее великие люди. Ибо великие возможности приходят с великими людьми. Пусть проснется в нас национальное достоинство, без которого нет истинного патриотизма. Хочу верить, что среди сородичей, обитающих в Харбине, найдется хотя бы горсточка истинных просвещенных патриотов». В письмах Елены Ивановны того же, 1935 года, отражены ее размышления по поводу тяжелой ситуации вокруг России. Рерихи понимали критичность момента и необходимость консолидации сил для защиты Родины.

Николай Константинович Рерих поддерживал с РЭОД тесные контакты. В год основания общества им был написан очерк «Оборона», где мы читаем: «Защита Родины есть и оборона Культуры <...> Великая Родина, все духовные сокровища твои, все неизреченные красоты твои, всю твою неисчерпаемость во всех просторах и вершинах – мы будем оборонять». Очерк оканчивается словами: «Поверх всяких Россий, есть одна незабываемая Россия. Поверх всякой любви, есть одна общечеловеческая любовь»[7].

Возможно, именно за эти мысли, за эту беззаветную преданность Родине и культуре – поверх всего, и благодарят члены Оборонческого движения Николая Константиновича Рериха – этот очерк мог стать для них программным. В начале 1937 года члены общества пишут: «Многоуважаемый и дорогой Николай Константинович, на исходе нынешнего тревожного года, мы считаем долгом обратиться к Вам с приветствием и благодарностью за ту духовную поддержку, которую Вы оказали и оказываете Оборонческому Движению. В особенности мы были тронуты Вашим посланием, которое было зачитано на нашем общем собрании и в котором выразились Ваши чувства патриота и защитника русской культуры. Именно на этих путях обороны Родины и ее культурного достояния мы и мыслим нашу работу и сотрудничество с Вами»[8]. Вероятно, речь идет именно об очерке «Оборона».

В 1941 году Николай Константинович вновь обращается к этому очерку в статье «Оборона Родины»: «Оборона Родины – та самая, о которой писалось пять лет назад. Уже тогда началось то, что вспыхнуло сейчас». Во время Великой Отечественной войны Рерихи сделали все возможное для помощи Отечеству. «Знаем, что и здесь полезны и делаем полезное. <...> Если человек любит Родину, он в любом месте земного шара приложит в действии все свои достижения. <...> Будь благословен час, когда расцветут все целебные травы. Русский народ – под знаком благоденствия! Не страшны ему испытания, претворятся они в достижения».

Ольга Карасева (Индия)

---

[1]  Оборонческое движение (Париж): Издание Российского эмигрантского оборонческого движения. 1936. № 1 (май), с. 8 Электронный доступ: http://elib.shpl.ru/ru/nodes/9959-1936#mode/inspect/page/8/zoom/8

[2]  Там же, с. 1.

[3] Там же, с. 8.

[4] Там же, с. 8.

[5] Оборонческое движение (Париж): Издание Российского эмигрантского оборонческого движения. 1936. № 1 (май), с. 1 Электронный доступ: http://elib.shpl.ru/ru/nodes/9959-1936#mode/inspect/page/1/zoom/9

[6] Там же, с. 3.

[7] Рерих Н.К. Оборона // Н.К.Рерих. Нерушимое. – Рига: Виеда, 1991. – С.212-213.

[8] Письмо от 7/1/1937 Н.К. Рериху от представителей Оборонческого Движения, Париж. Архив МЦР.